sam_newberry (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
sam_newberry) wrote2006-11-13 04:58 pm
sam_newberry) wrote2006-11-13 04:58 pm
Entry tags:
Атака
Перехват:
========================
Поганая позиция. Настолько поганая, что кажется, будто какой-то шутник на небесах специально приготовил ее для нас. Отлогий луг, сбегающий от заборов деревушки до самой дороги. Слева - река под ранним черным льдом, справа - пашня. Та же самая хрень, открытая всем ветрам, только бежать под пулями придется вдвое дольше. А луг, присыпанный хрустким свеженьким снежком, почти и не потревоженный, если не считать воронок от вчерашнего налета, совершенно открыт - ни деревца, ни кустика. И нам предстоит по нему пройти. Совсем скоро. С минуты на минуту.
Сержант Блик, сопя, падает на наши головы.
- Готовность - три минуты. Ларс, не выдай там.
Ларс - это я. Я пулеметчик. И моя задача на ближайшие бесконечные четверть часа - прикрывать ребят, которые побегут по ровной нетоптанной скатерти на эту кучку кривых черных домишек. Без прикрытия. Без поддержки. На голом "ура".
- Сюда б пару роликов, сержант... Ну хотя б один ролик. Даже "Жало" разведочное сойдет. Нельзя же совсем без брони.
- Не будет роликов. И поддержки с воздуха не будет. Есть два миномета, ты с Алисой и все. К рассвету мы должны закрепиться. Хотя бы закрепиться на околице. Слышишь меня, Ургах?
Орк скалит желтые клыки.
- Не знаю, сержант. Если мы дойдем туда живыми - они все умрут. Если мы ляжем - нам будет все равно.
Его колотит. Не от холода и не от страха. От предвкушения. Ярость орка похожа на хрупкую корку того самого ноябрьского ледка: достаточно нажать посильнее - и тебя вмиг сожрет черная обжигающе-холодная вода. И вот сейчас, за минуту до атаки, лед уже трещит, и в глазах мордорского капрала стоит черная ледяная муть, готовая вырваться и накрыть его с головой.
- Ладно. Давайте, бойцы. Атака по свистку, - Блик выпрыгивает наружу и в два прыжка ныряет в соседнюю воронку, где теснятся его рейнджеры. Я ежусь от зябкого ветра. За спиной кромка горизонта едва-едва начинает алеть. До рассвета осталось совсем немного. Ургах придвигается ко мне и хрипит:
- Хорошо нас прикрой, брат. Умирать не страшно. Обидно - не добежать. Хорошо прикрой.
Я киваю и заправляю ленту в приемник Алисы. Слышно, как рейнджеры лязгают затворами. Ургах обводит взглядом свое отделение и медленно тащит из ножен штык. Короткий резкий клац - и дуло его винтовки удлиняется футовым блестящим клинком. Орки медленно, как сомнамбулы, повторяют его движения. От них исходит тихий, на грани слышимости, гортанный рык - как от волкодава, готового к броску.
Капрал досылает патрон и произносит вполголоса: "Мордор и Око". Справа несется сверлящий пронзительный свист. Капрал ревет во всю глотку: "Мордор и Око!!!" и взмывает над гребнем воронки, осыпая меня мерзлой землей из-под сапог. Я взвожу затворную раму и вжимаю спуск - остальные звуки тонут в дробном грохоте.
Рейнджеры Блика бьют из винтовок по сараям, изгородям, копнам сена, сугробам - плохо бьют, чахло. Двенадцать стволов одиночными - чертовски хреновая огневая поддержка против засевшего в укрытии противника. Я разворачиваю дырчатый кожух ствола, и Алиса привычно колотит мне в плечо прикладом, кроша в щепы черные доски, из-за которых огрызаются огнем враги. Потом лента кончается, и я, матерясь, разматываю новую из короба. Нет у меня второго номера. Убили позавчера. Было нас трое, а осталось двое - я и Алиса.
Быстрее. Быстрее! Каждая секунда моей возни, каждая секунда молчания Алисы - это секунда, когда враг безнаказанно поднимает голову и, радостно щерясь, выцеливает на белом-белом снегу черные фигурки. Как в тире... Ленту в подаватель, крышку захлопнуть, язычок продернуть, раму - на себя, приклад - в плечо, цепочку бледных вспышек - в прорезь прицела. Огонь.
Я вижу, как одного из орков разворачивает на бегу хлестким ударом в грудь. Брызжет кровь, и он, смешно кувыркнувшись, падает лицом в снег. Алиса стучит, расшвыривая в мерзлую землю шипящие гильзы вперемешку со звеньями ленты, от домика, в который бьют ее трассеры, летят клочья и невидимый стрелок умолкает, вжавшись в щелястый сырой пол. Справа от меня, не прекращая стрелять, поднимаются рейнджеры, и мчатся вперед, догоняя ребят Ургаха. Лента снова кончается, и в расколотой звоном в ушах тишине я слышу жуткий гортанный рев, с которым орки прыгают через просевшую изгородь. Все смешивается, и огонь в нашу сторону затихает, переходя в ад рукопашной. Рейнджеры орут "ура!!!", скользя на свежей, еще не схватившейся, крови. Теперь и мне пора. Я меняю Алисе ствол, подхватываю ее и короб с остатками патронов, и прыгаю в холодную ветреную неизвестность. В мою спину бьет первый лучик восходящего солнца...
========================
Поганая позиция. Настолько поганая, что кажется, будто какой-то шутник на небесах специально приготовил ее для нас. Отлогий луг, сбегающий от заборов деревушки до самой дороги. Слева - река под ранним черным льдом, справа - пашня. Та же самая хрень, открытая всем ветрам, только бежать под пулями придется вдвое дольше. А луг, присыпанный хрустким свеженьким снежком, почти и не потревоженный, если не считать воронок от вчерашнего налета, совершенно открыт - ни деревца, ни кустика. И нам предстоит по нему пройти. Совсем скоро. С минуты на минуту.
Сержант Блик, сопя, падает на наши головы.
- Готовность - три минуты. Ларс, не выдай там.
Ларс - это я. Я пулеметчик. И моя задача на ближайшие бесконечные четверть часа - прикрывать ребят, которые побегут по ровной нетоптанной скатерти на эту кучку кривых черных домишек. Без прикрытия. Без поддержки. На голом "ура".
- Сюда б пару роликов, сержант... Ну хотя б один ролик. Даже "Жало" разведочное сойдет. Нельзя же совсем без брони.
- Не будет роликов. И поддержки с воздуха не будет. Есть два миномета, ты с Алисой и все. К рассвету мы должны закрепиться. Хотя бы закрепиться на околице. Слышишь меня, Ургах?
Орк скалит желтые клыки.
- Не знаю, сержант. Если мы дойдем туда живыми - они все умрут. Если мы ляжем - нам будет все равно.
Его колотит. Не от холода и не от страха. От предвкушения. Ярость орка похожа на хрупкую корку того самого ноябрьского ледка: достаточно нажать посильнее - и тебя вмиг сожрет черная обжигающе-холодная вода. И вот сейчас, за минуту до атаки, лед уже трещит, и в глазах мордорского капрала стоит черная ледяная муть, готовая вырваться и накрыть его с головой.
- Ладно. Давайте, бойцы. Атака по свистку, - Блик выпрыгивает наружу и в два прыжка ныряет в соседнюю воронку, где теснятся его рейнджеры. Я ежусь от зябкого ветра. За спиной кромка горизонта едва-едва начинает алеть. До рассвета осталось совсем немного. Ургах придвигается ко мне и хрипит:
- Хорошо нас прикрой, брат. Умирать не страшно. Обидно - не добежать. Хорошо прикрой.
Я киваю и заправляю ленту в приемник Алисы. Слышно, как рейнджеры лязгают затворами. Ургах обводит взглядом свое отделение и медленно тащит из ножен штык. Короткий резкий клац - и дуло его винтовки удлиняется футовым блестящим клинком. Орки медленно, как сомнамбулы, повторяют его движения. От них исходит тихий, на грани слышимости, гортанный рык - как от волкодава, готового к броску.
Капрал досылает патрон и произносит вполголоса: "Мордор и Око". Справа несется сверлящий пронзительный свист. Капрал ревет во всю глотку: "Мордор и Око!!!" и взмывает над гребнем воронки, осыпая меня мерзлой землей из-под сапог. Я взвожу затворную раму и вжимаю спуск - остальные звуки тонут в дробном грохоте.
Рейнджеры Блика бьют из винтовок по сараям, изгородям, копнам сена, сугробам - плохо бьют, чахло. Двенадцать стволов одиночными - чертовски хреновая огневая поддержка против засевшего в укрытии противника. Я разворачиваю дырчатый кожух ствола, и Алиса привычно колотит мне в плечо прикладом, кроша в щепы черные доски, из-за которых огрызаются огнем враги. Потом лента кончается, и я, матерясь, разматываю новую из короба. Нет у меня второго номера. Убили позавчера. Было нас трое, а осталось двое - я и Алиса.
Быстрее. Быстрее! Каждая секунда моей возни, каждая секунда молчания Алисы - это секунда, когда враг безнаказанно поднимает голову и, радостно щерясь, выцеливает на белом-белом снегу черные фигурки. Как в тире... Ленту в подаватель, крышку захлопнуть, язычок продернуть, раму - на себя, приклад - в плечо, цепочку бледных вспышек - в прорезь прицела. Огонь.
Я вижу, как одного из орков разворачивает на бегу хлестким ударом в грудь. Брызжет кровь, и он, смешно кувыркнувшись, падает лицом в снег. Алиса стучит, расшвыривая в мерзлую землю шипящие гильзы вперемешку со звеньями ленты, от домика, в который бьют ее трассеры, летят клочья и невидимый стрелок умолкает, вжавшись в щелястый сырой пол. Справа от меня, не прекращая стрелять, поднимаются рейнджеры, и мчатся вперед, догоняя ребят Ургаха. Лента снова кончается, и в расколотой звоном в ушах тишине я слышу жуткий гортанный рев, с которым орки прыгают через просевшую изгородь. Все смешивается, и огонь в нашу сторону затихает, переходя в ад рукопашной. Рейнджеры орут "ура!!!", скользя на свежей, еще не схватившейся, крови. Теперь и мне пора. Я меняю Алисе ствол, подхватываю ее и короб с остатками патронов, и прыгаю в холодную ветреную неизвестность. В мою спину бьет первый лучик восходящего солнца...
no subject
no subject
Волк - чистокровный ельф, как и его солдаты.
"- "Ард Феаинн", несомненно, - облизнулась Джулия Абатемарко. - Вижу
также даэрлянцев Элана Трахе, есть там и эльфы из бригады "Врихедд", наши
старые знакомцы из-под Марибора и Майены..."
"По обозу ходил слух, что несколько дней назад кондотьеры из Вольной
Компании напали из засады на разъезд бригады "Врихедд", взяли живым одного
эльфа. Говорят, кастрировали его, вырвали язык, обрубили пальцы рук... А под
конец выдавили глаза. Теперь-то, насмехались они, никаким манером ты не
поиграешь со своей эльфьей подружкой. И даже не сможешь глянуть, как она
забавляется с другими."
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject