sam_newberry | Обещанное

"Некоторое время назад я выложил рисунок с вот таким вот персонажем. И, помнится, обещал рассказать историю его прозвища. Вот, собственно, выполняю обещанное."
======

- Омш? Странное какое-то прозвище...
- Сокращение. Оу-Эм-Эс-Эйч - OMSH. One-Man Slaughter House. Ты что, новостей не читаешь? Года три назад про это вся сеть вопила.
- Я три года назад в учебке был. У нас там режим лимитированного информационного пайка, знаешь, да?
- Ну повезло тебе... Самую громкую историю отдела в учебке просидел... Ладно, слушай. Дело было в пятьдесят третьем, весной. Тогда еще полгорода сидело без электричества из-за терактов...

...Дело было весной пятьдесят третьего, когда половина Москоу-Сити сидела без электричества из-за цепи левацких терактов. Костя Дубровский тогда был напарником Старка, ныне покойного. Костя всего с полгода как работал в отделе, поэтому исполнял исключительно вспомогательные обязанности - подай, принеси, опроси второстепенных свидетелей, смотайся в ЭКО за результатами экспертизы и прочее в этом духе. Понятно, что как и любому неглупому и амбициозному человеку двадцати трех лет от роду, ему такое положение дел не очень нравилось - и, как и многих в подобной ситуации, такие размышления толкнули его на необдуманный поступок с тяжелыми и далеко идущими последствиями.

Все началось с того, что Костя нашел группу хиви. "Хиви" - так называют в отделе людей, добровольно помогающих прыгуну. Истоки термина неясны, но все вечно знающий лучше всех Ларри утверждает, что это откуда-то из времен Второй Мировой. Многие из прыгунов собирают вокруг себя таких хиви - для самых разных целей. Глаза и уши в городе никогда не бывают лишними, точно так же как и руки для выполнения мелкой грязной работы. Чем они привлекают к себе этих людей и как обеспечивают столь фанатичную лояльность - неясно. Еще одна загадка чертовых прыгунов, которые, кажется, целиком состоят из загадок. Так вот, Костя обнаружил группу хиви самого что ни на есть уголовного толка. Компания вышибал, которые лишь на первый взгляд казались банальными рэкетирами и грабителями. И он решил раскрутить их в одиночку. Неудачная мысль.

Дело в том, что есть у хиви одна особенность, которая вполне очевидна, но про которую так легко забыть. За их спиной стоит прыгун - поэтому, какими бы неуклюжими и тупыми гопниками они ни казались, подобраться к ним совсем непросто. В итоге, вместо того, чтобы преподнести отделу на блюдечке жирный хвост, тянущийся к прыгуну, Костик внезапно для себя оказался в плену. Те хиви базировались в старом здании автомойки, прекратившей работу еще до Последней Войны. Квартал вокруг состоял наполовину из таких же заброшенных строений, а на вторую половину - из типовых многоэтажек, чьи обитатели предпочитали ничего не видеть и не слышать, так что перспектива перед Костей стояла крайне безрадостная. Длительность его дальнейшей жизни определялась только тем, насколько быстро он выложит под пытками все, что знает о текущем расследовании. Вот в этот момент и вмешался фактор, не предусмотренный ни прыгуном, ни его подручными.

Потом доктор Катберт любил рассказывать, что произошедшее с Костей является предельно ярким проявлением результатов психологического отбора в отдел, и что такие случаи надо публиковать в учебниках. Кристально чистый переход страха в действие. Когда ужас и паника вызывают лишь одно желание - избавиться от того, что их пробуждает. Как маленький ребенок, который, увидев паука, не убегает и не замирает в ступоре, а, визжа от страха, трясущимися руками сдергивает с ноги сандалетку и изо всех сил бьет по монстру - отчаянно лупит до тех пор, пока паук не превращается в мокрое пятно. Костик очень боялся боли. А еще больше он боялся беспомощности - когда кто-то злой может сделать с тобой все, что захочет, а ты не сможешь этому помешать. Он сидел на бетонном полу автомойки, пристегнутый двумя парами наручников к батарее отопления, и его била крупная дрожь. Он уже потрял дар речи, лишь тихо подвывая в ответ на вопросы хиви. Он изгадил штаны, выпустив в них все содержимое кишечника и мочевого пузыря. Он очень боялся того, что вот-вот его перестанут просто спрашивать и начнуть бить - или даже хуже. У Кости всегда было богатое воображение, которое услужливо подсовывало ему картины того, что можно сделать с человеком при помощи простых бытовых приспособлений - таких как паяльник, пассатижи или швейная игла. Запугивая себя сам, он за считанные минуты дошел до той степени, когда его страх пересек критическую черту, и...

Сначала он выдернул из браслета правую руку - одним движением. Сорвав почти всю кожу и вывернув два пальца из суставов. Эта боль не имела значения. Схватив наклонившегося к нему коротышку с узкими глазами, он вцепился зубами ему в глотку и вырвал кадык. Сломав себе несколько зубов - но это тоже не имело значения. Потом он освободил левую руку - точно так же, как и правую. Второй хиви, остолбенев от неожиданности и шока, только промычал что-то жалобное, когда на него прыгнул бледный воющий монстр со свисающими изо рта клочьями мяса. Костик бил его затылком об стену до тех пор, пока тот не перестал дышать. А потом еще пару минут. Потом Костик вытащил из-за пояса одного из трупов пистолет, подошел к висящему на стене телефону и набрал номер дежурного по отделу. Он сказал: "Это Дубровский. Я выхожу отсюда." Трубку он оставил лежать на полу - Катберт утверждает, что для того, чтобы можно было отследить звонок, но скорее всего - просто потому, что тут же забыл о ней. Прочие хиви, занимавшиеся своими делами в соседних комнатах, не встревожились, услышав крики и удары - просто подумали, что допрос перешел в следующую логическую стадию. Костя убил их всех. Всех четверых. Магазин трофейного пистолета он расстрелял целиком, но ни разу ни в кого не попал - слишком тряслись руки. В него попали лишь однажды - зацепили левое плечо. Когда прибыла кавалерия, Костя сидел на ступеньках у входа и смотрел прямо перед собой. Он убил источник своего страха - программа завершила работу. Завод пружины кончился. Как раз в тот момент, когда Альберт и Ларри поднимали Костю на ноги, прибыли журналисты - чертов пропоица Коржев зачем-то вызвал их, хотя сам потом не мог объяснить, зачем. Именно один из них - юркий юноша из "Москоу-Сити Дэйли" - и произнес впервые: "He is a butcher. Freaking One-Man Slaughter House."

Костя Дубровский убил свой страх. Навсегда. Теперь он вообще ничего не боится. Вообще ничего на этом чертовом свете. Именно поэтому его сторонятся. И напарника у него нет. Потому что на самом деле все, не исключая равнодушного ко всему Коржева и самоуверенного Катберта, боятся того, кем он стал. Такие дела.